В первый раз услышал об Эмине Милли несколько лет назад. Псевдоним Эмина показался вызывающим: почему надо выпячивать национальную ангажированность? Списал всё на молодость. Позже узнал, что Эмин провёл за рубежом несколько пикетов. При этом пикеты были не антиправительственными, но и не проправительственными (на нашем, «милли», это означает, что пикеты не были санкционированы властью).
С Аднаном Гаджизаде пересекался всего один раз. Он был тогда старшеклассником, проходил отбор, если память мне не изменяет, по программе «Дебаты». Не скрою, знал, что он сын Хикмета и Бахар Гаджизаде, относился к ним с большой симпатией, но Аднан оказался юношей смышлёным и раскованным, так что его включение в команду, не вызывало сомнений.
Летом, когда арестовали Эмина и Аднана, меня не было в Баку. Возвратившись, посмотрел «ослиный сюжет», посмеялся, и пошёл на судебный процесс (в начале сентября). Хотя процесс был открытым, пройти в зал не удалось. Но среди тех, кто, как и я, не смог пройти в зал, была категория наших граждан, которая, на мой взгляд, не даёт общественному сознанию окончательно уснуть. Мы долго обсуждали процесс, сетовали на то, что наша интеллигенция (учёные, писатели, кинематографисты, музыканты, художники, другие) остаётся пассивной, что, во многом позволяет власти чувствовать свою безнаказанность.
Следующий раз (6 ноября), с помощью Хикмета Гаджизаде, сумел пройти в зал судебного заседания. Но прежде чем коснуться этого, как выяснилось позже, предпоследнего судебного заседания, позволю себе
НЕБОЛЬШОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ.
Если сравнивать с концом 80-х – началом 90-х годов прошлого века, в последние годы (более десяти лет) молодёжь наша стала более робкой и пассивной. Не возмущается, не сопротивляется, не протестует. Конечно, в ВУЗах студенты находятся под жёстким прессом администрации, конечно, проявление какой-либо политической активности, сопряжено с риском, конечно, есть и другие объективные обстоятельства. Но, на мой взгляд, изменилось что-то в самой молодёжи, протестная энергия стала иссякать, в молодых, всё меньше и меньше стало жажды свободы. Поэтому в «молодых стариках» так много сегодня обывательского и мещанского, там много скучного и унылого.
В последние годы, что-то стало меняться. Мой скепсис сохранился, но я вынужден признать, что, во-первых, попытки властей создать патронируемые и тем самым управляемые группы молодежи (спорт, КВН и прочее), во многом не удались.
Во-вторых, появились молодёжные организации («Далга», «Ол», другие), которые стали искать не стандартные, порой эксцентричные формы протеста.
В-третьих, стало складываться Интернет-сообщество (как мне говорили, в связи с арестом Эмина и Аднана, в Интернете проявляют солидарность тысячи человек). Не буду прогнозировать, как будет развиваться процесс дальше, но, возможно, мы в начале нового подъёма молодёжного движения в стране.
Вернусь в зал судебного заседания и
ПОДЕЛЮСЬ СВОИМИ УДИВЛЕНИЯМИ.
Удивление первое.
В стране, в которой в последние годы продолжается строительный бум, в которой построено несколько зданий европейского уровня (по крайней мере, в интерьере), Суд проводится в таком обшарпанном помещении. При этом зал судебного заседания выходит на интенсивную автомобильную магистраль и шум машин заглушает слова участников процесса.
Удивление второе.
Представьте себе, два свидетеля обвинения и двое подсудимых. Все азербайджанцы, все приблизительно одного и того же возраста. Двое умных образованных молодых людей в железной клетке. Двое других, бывшие спортсмены (для этого у нас спорту уделяется столь большое внимание?) и, как можно судить по их речам в суде, малообразованные, на свободе. И самое удивительное, все эти заседания – суд, обвинитель, адвокаты, допрос свидетелей, и пр., и пр. – посвящены тому, что образованные молодые люди, были «избиты» (?!) бывшими спортсменами. (Всё это было бы смешно, когда бы не было так страшно). Становится ясно, что бывшие спортсмены из тех, кто привык за деньги выполнять любые, даже криминальные поручения, но сейчас они напуганы, поскольку начинают понимать, что хозяева их попросту подставили. Особенно поразил свидетель Вюсал (запомните это имя молодые, он достоин того, чтобы его имя сохранилось в анналах нашей истории), который говорил шёпотом, путался в своих ответах, жаловался на то, что многое успел забыть. Адвокат Эльтон Гулиев, даже спросил, потерял ли он память до того, как его «избили», или после, но Вюсал подвоха не почувствовал, видно с юмором у него также, как со всем остальным. Дело кончилось, тем, что Эмин Милли, из железной клетки, стал призывать робкого спортсмена быть смелее, быть достойным той героической роли, которую ему отвели. Такая вот горькая визуальная метафора нашей сегодняшней жизни, уверенность красивого человека в железной клетке, который говорит на прекрасном азербайджанском языке, и невнятная бессмыслица человека с понурым лицом и жалким видом, в качестве
обвинителя
Эмин Милли (слева) и Аднан Гаджизаде.
Удивление третье, картина, которую нарисовало моё воображение.
Представьте себе, кто-то там нашептал на ухо, кто-то возмутился, кто-то придумал, что следует предпринять для устрашения молодёжи, кто-то осуществил придуманное, кто-то решил, кто будет судьёй и прокурором, кто-то режиссировал ход судебного заседания, кто-то решил, что процесс заканчивать, кто-то придумал забросить в Интернет глупый пасквиль от имени некоего «badımcan»а. В результате было придумано это убогое зрелище, которое продолжает удивлять своей нелепостью многих людей во всём мире. Вновь повторю, всё это было бы смешно, если не вспоминать гоголевское, «над кем смеётесь господа». Ведь всё это мы с вами, господа, мы, в начале XXI века.
Не будем злорадствовать по поводу убогости фантазии нашей власти, поскольку дело, увы, уже не только в ней одной. Наше общество «беременно» разными возможностями, и никто не скажет, куда мы путь держим. Силовые методы продолжают доминировать (вывод адвоката Исахана Ашурова, к сожалению, выходит за рамки одного уголовного дела), а значит, у нас по-прежнему мир «не поставлен на голову», а значит нами, пока не освоены уроки Просвещения, которые цивилизованный мир успел освоить ещё в XVIII веке. У нас не было ни одного прецедента независимого поступка судьи (обращение Лейлы Юнус, осталось гласом вопиющего в пустыне), следовательно, не оказалось ни одного судьи, который способен услышать голос своей совести, и, в этой связи, слова корреспондента BBC об «опасениях (?!) по поводу независимости полиции и судебных органов Азербайджана» могут вызвать только горькую усмешку.
Наше общество всё больше атомизируется, всё больше раскалывается по линии «власть и все остальные», а к построению институтов, которые были бы способны остановить этот разрушительный процесс, мы даже не приближаемся. Демократические силы по-прежнему разрозненны, и демократический вариант развития событий, увы, сегодня наименее вероятный.
И ВСЁ-ТАКИ,
и всё-таки, может быть, пора нашей молодёжи, продолжая этап «времени собирания камней» в Интернете, начать нормальную легитимную борьбу. Например, за место в парламенте, а может быть и не одно. После процесса над Эмином Милли и Аднаном Гаджизаде, и реакции на этот процесс, это уже не кажется столь безрассудным. Может быть, «время, застрявшее в углу», вот-вот готово вырваться на свободу.
P.S. Из тюрьмы, Эммин Милли послал короткое послание:
Bizim Azadlıq Düşüncəmizi,
Ədalət Coşqumuzu,
Insanlıq Sevgimizi Bayram Edək.
На русский язык это можно перевести приблизительно так. «Пусть будет праздник нашей свободы к мысли, нашего чувства справедливости, нашей любви к человеку (нашей человечности)».
Мнение автора является сугубо личным взглядом на события
С Аднаном Гаджизаде пересекался всего один раз. Он был тогда старшеклассником, проходил отбор, если память мне не изменяет, по программе «Дебаты». Не скрою, знал, что он сын Хикмета и Бахар Гаджизаде, относился к ним с большой симпатией, но Аднан оказался юношей смышлёным и раскованным, так что его включение в команду, не вызывало сомнений.
Летом, когда арестовали Эмина и Аднана, меня не было в Баку. Возвратившись, посмотрел «ослиный сюжет», посмеялся, и пошёл на судебный процесс (в начале сентября). Хотя процесс был открытым, пройти в зал не удалось. Но среди тех, кто, как и я, не смог пройти в зал, была категория наших граждан, которая, на мой взгляд, не даёт общественному сознанию окончательно уснуть. Мы долго обсуждали процесс, сетовали на то, что наша интеллигенция (учёные, писатели, кинематографисты, музыканты, художники, другие) остаётся пассивной, что, во многом позволяет власти чувствовать свою безнаказанность.
Следующий раз (6 ноября), с помощью Хикмета Гаджизаде, сумел пройти в зал судебного заседания. Но прежде чем коснуться этого, как выяснилось позже, предпоследнего судебного заседания, позволю себе
НЕБОЛЬШОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ.
Если сравнивать с концом 80-х – началом 90-х годов прошлого века, в последние годы (более десяти лет) молодёжь наша стала более робкой и пассивной. Не возмущается, не сопротивляется, не протестует. Конечно, в ВУЗах студенты находятся под жёстким прессом администрации, конечно, проявление какой-либо политической активности, сопряжено с риском, конечно, есть и другие объективные обстоятельства. Но, на мой взгляд, изменилось что-то в самой молодёжи, протестная энергия стала иссякать, в молодых, всё меньше и меньше стало жажды свободы. Поэтому в «молодых стариках» так много сегодня обывательского и мещанского, там много скучного и унылого.
В последние годы, что-то стало меняться. Мой скепсис сохранился, но я вынужден признать, что, во-первых, попытки властей создать патронируемые и тем самым управляемые группы молодежи (спорт, КВН и прочее), во многом не удались.
Во-вторых, появились молодёжные организации («Далга», «Ол», другие), которые стали искать не стандартные, порой эксцентричные формы протеста.
В-третьих, стало складываться Интернет-сообщество (как мне говорили, в связи с арестом Эмина и Аднана, в Интернете проявляют солидарность тысячи человек). Не буду прогнозировать, как будет развиваться процесс дальше, но, возможно, мы в начале нового подъёма молодёжного движения в стране.
Вернусь в зал судебного заседания и
ПОДЕЛЮСЬ СВОИМИ УДИВЛЕНИЯМИ.
Удивление первое.
В стране, в которой в последние годы продолжается строительный бум, в которой построено несколько зданий европейского уровня (по крайней мере, в интерьере), Суд проводится в таком обшарпанном помещении. При этом зал судебного заседания выходит на интенсивную автомобильную магистраль и шум машин заглушает слова участников процесса.
Удивление второе.
Представьте себе, два свидетеля обвинения и двое подсудимых. Все азербайджанцы, все приблизительно одного и того же возраста. Двое умных образованных молодых людей в железной клетке. Двое других, бывшие спортсмены (для этого у нас спорту уделяется столь большое внимание?) и, как можно судить по их речам в суде, малообразованные, на свободе. И самое удивительное, все эти заседания – суд, обвинитель, адвокаты, допрос свидетелей, и пр., и пр. – посвящены тому, что образованные молодые люди, были «избиты» (?!) бывшими спортсменами. (Всё это было бы смешно, когда бы не было так страшно). Становится ясно, что бывшие спортсмены из тех, кто привык за деньги выполнять любые, даже криминальные поручения, но сейчас они напуганы, поскольку начинают понимать, что хозяева их попросту подставили. Особенно поразил свидетель Вюсал (запомните это имя молодые, он достоин того, чтобы его имя сохранилось в анналах нашей истории), который говорил шёпотом, путался в своих ответах, жаловался на то, что многое успел забыть. Адвокат Эльтон Гулиев, даже спросил, потерял ли он память до того, как его «избили», или после, но Вюсал подвоха не почувствовал, видно с юмором у него также, как со всем остальным. Дело кончилось, тем, что Эмин Милли, из железной клетки, стал призывать робкого спортсмена быть смелее, быть достойным той героической роли, которую ему отвели. Такая вот горькая визуальная метафора нашей сегодняшней жизни, уверенность красивого человека в железной клетке, который говорит на прекрасном азербайджанском языке, и невнятная бессмыслица человека с понурым лицом и жалким видом, в качестве
обвинителя
Удивление третье, картина, которую нарисовало моё воображение.
Представьте себе, кто-то там нашептал на ухо, кто-то возмутился, кто-то придумал, что следует предпринять для устрашения молодёжи, кто-то осуществил придуманное, кто-то решил, кто будет судьёй и прокурором, кто-то режиссировал ход судебного заседания, кто-то решил, что процесс заканчивать, кто-то придумал забросить в Интернет глупый пасквиль от имени некоего «badımcan»а. В результате было придумано это убогое зрелище, которое продолжает удивлять своей нелепостью многих людей во всём мире. Вновь повторю, всё это было бы смешно, если не вспоминать гоголевское, «над кем смеётесь господа». Ведь всё это мы с вами, господа, мы, в начале XXI века.
Не будем злорадствовать по поводу убогости фантазии нашей власти, поскольку дело, увы, уже не только в ней одной. Наше общество «беременно» разными возможностями, и никто не скажет, куда мы путь держим. Силовые методы продолжают доминировать (вывод адвоката Исахана Ашурова, к сожалению, выходит за рамки одного уголовного дела), а значит, у нас по-прежнему мир «не поставлен на голову», а значит нами, пока не освоены уроки Просвещения, которые цивилизованный мир успел освоить ещё в XVIII веке. У нас не было ни одного прецедента независимого поступка судьи (обращение Лейлы Юнус, осталось гласом вопиющего в пустыне), следовательно, не оказалось ни одного судьи, который способен услышать голос своей совести, и, в этой связи, слова корреспондента BBC об «опасениях (?!) по поводу независимости полиции и судебных органов Азербайджана» могут вызвать только горькую усмешку.
Наше общество всё больше атомизируется, всё больше раскалывается по линии «власть и все остальные», а к построению институтов, которые были бы способны остановить этот разрушительный процесс, мы даже не приближаемся. Демократические силы по-прежнему разрозненны, и демократический вариант развития событий, увы, сегодня наименее вероятный.
И ВСЁ-ТАКИ,
и всё-таки, может быть, пора нашей молодёжи, продолжая этап «времени собирания камней» в Интернете, начать нормальную легитимную борьбу. Например, за место в парламенте, а может быть и не одно. После процесса над Эмином Милли и Аднаном Гаджизаде, и реакции на этот процесс, это уже не кажется столь безрассудным. Может быть, «время, застрявшее в углу», вот-вот готово вырваться на свободу.
P.S. Из тюрьмы, Эммин Милли послал короткое послание:
Bizim Azadlıq Düşüncəmizi,
Ədalət Coşqumuzu,
Insanlıq Sevgimizi Bayram Edək.
На русский язык это можно перевести приблизительно так. «Пусть будет праздник нашей свободы к мысли, нашего чувства справедливости, нашей любви к человеку (нашей человечности)».
Мнение автора является сугубо личным взглядом на события